— Влад, у многих футболистов есть свой побочный бизнес. Но они на эту тему предпочитают не распространяться. Почему?

— Такой менталитет у ребят. И в Украине, и в России. Мне же, считаю, скрывать нечего. Вот у нас с Маргаритой есть ресторанный бизнес — сейчас мы строим уже третий ресторан. Есть у нас и своя торговая марка — WAWA. На одном из показов нашей коллекции одежды даже мне пришлось пройтись по подиуму. Реакция болельщиков была неоднозначной. Люди просто не понимают, что я сам не шью, просто на мне лежит финансирование проекта. Все эти бизнес-проекты продиктованы желанием создать себе запас прочности. Чтобы и после завершения спортивной карьеры я мог себе позволить, например, покупать ту одежду, которая мне нравится. И футболу мой бизнес не мешает. Начинал я, кстати, с фотолаборатории в центре Киева. Но затем этот вид бизнеса перестал быть прибыльным: чтобы сохранить прибыльность, нужно было создавать сеть фотолабораторий.

— За пределами футбольного поля все у вас хорошо. Но вот сезон начался неважно. Что же творится с киевским «Динамо»? Со стороны кажется, что команда просто развалилась и сейчас нуждается в коренных переменах.

— Кому-то видно со стороны, а кому-то не видно и изнутри. На самом деле мы идем курсом, который выбрал наш новый генеральный директор Резо Чохонелидзе. Лично мне он нравится. Мы не можем моментально получить отдачу. Нужно потерпеть. Как нам, игрокам (а мы уже терпим те новые физические нагрузки, которые нам дают), так и болельщикам команды. На нас вылито очень много негатива. Сегодня общался с Шовковским. Он мне сказал «Я не понимаю, как мне все это воспринимать». После «Спортинга» задали вопрос: «Что с Ващуком и Шовковским?». Почему именно Ващук и Шовковский? Мы что, для кого-то кость в горле?

— Многих журналистов на послематчевой пресс-конференции после первой игры с «Манчестером» удивил Йожеф Сабо, отметивший, что Шовковский сегодня не выручил. Это при том, что Александр спас ворота от верного гола как минимум раз шесть.

— Есть моменты, в которых сложно определить, выручил голкипер или нет. Но в любом случае ответственность за результат должна ложиться на всю команду. А получается, что оборона и вратарь — это минеры, которые не имеют права на ошибку. Почему я не имею права на это? И такое отношение, что если ты допустил такую ошибку, то ты после этого никто. А человек ведь не железный, у него не железные нервы. Мы ведь тоже люди.

У нас много брака в игре? Ну что ж поделать, нужно больше работать над этим компонентом. «Физики» не хватает? Да вроде бы неплохо бежим. Второй тайм бежим. Возможно, нет элементарной игровой дисциплины? Это другое дело.

Нужно, чтобы ребята верили в себя. Со «Спортингом» почему-то все верили. Да, мы проиграли. Но если посмотреть на игру в целом, то можно увидеть, как мы двигались, какие комбинации нам удавались, — считаю, что выглядели неплохо. По крайней мере, наша игра со «Спортингом» и «Манчестером» сравнению не подлежит.

— Знаете, что накануне поединка с «Манчестер Юнайтед» на официальном сайте «Динамо» в графе голосований «Предскажите результат» самым популярным счетом оказался 0:5?

— Вот и скажите, как быть в такой ситуации, когда мы поднимаем голову, а нас опускают ниже плинтуса. Как можно выиграть в таких условиях? Только хотим выбраться наверх, а нас вновь огульной критикой загоняют вниз. Мы еще не начали матч, а нас уже похоронили. Если они приходят на стадион с мыслью, что их команда проиграет — 0:5, то, поверьте, так оно и будет. Не будет по-другому! Этот рубеж нужно пройти. Не болельщикам — нам, игрокам. Болельщики же уже дошли до того, что поздравляют друг друга с поражением «Динамо». Я вообще не понимаю, зачем они ходят на стадион. Ведь они не только в нас не верят, они в себя не верят. А команда верит в то, что через эти поражения в будущем мы добьемся побед.

— Сезон, который вы провели в «Спартаке», был одним из самых неудачных для красно-белых. Тогда в Москве с таким же отношением болельщиков сталкивались?

— Тогда обстановку так не нагнетали. Хотя ситуация была очень сложная, болельщики все равно нас поддерживали. Фанаты говорили: «Даже если «Спартак» проигрывает, все равно переживаем за команду». Да, нас обсуждали на форумах болельщиков и в прессе. Но такого негатива, как сейчас в Киеве, не было и в помине. Никто нас так не опускал, как сейчас.

— Почему же так опускают сейчас?

— Я сам не понимаю. Или это наше бескультурье, или уровень у нас действительно такой — местечковый. У нас есть молодчики, которые болеют за «Динамо» 2—3 года. Но при этом они искренне считают, что болеют за команду всю жизнь. И любой шаг в сторону от «Динамо» — это предательство. Это не болельщики. Просто больные люди. Мне они неприятны. Зато настоящие болельщики приходят ко мне и извиняются за них.

Ободряют меня: «Не переживай, Влад, будем терпеть вместе с вами». Вот это истинные болельщики.

— Легионерам в этой ситуации проще, так как они не читают украинских газет?

— Думаю, да. Им все равно, что о них напишут в украинской прессе. У них ведь иная ситуация: они приезжают, играют, зарабатывают, уезжают. Для них это просто очередной этап карьеры.

— Влад, я слышал, что после матча с «Манчестер Юнайтед» к вам подошел парень, который чуть ли не в ультимативной форме потребовал вашу куртку.

— Болельщики нередко подходят ко мне и говорят: «Мы тебя любим — просто обожаем. Мы настоящие фаны «Динамо»... Слушай, ты бы не мог нам немного денег дать — нужно домой добраться? Помоги, а?». Я обычно отвечаю: дескать, подождите, а кто мне поможет? А после «Манчестера» действительно на выходе со стадиона подошел парень и нескромно просит: «Дай куртку, у тебя ведь их много». Я недоумеваю: «Что значит много?». А он гнет свою линию: «Вы в «Динамо» миллионеры, я точно знаю». И все в таком духе. Куртку я ему, конечно, не дал. Не люблю, когда считают чужие деньги.

— Сейчас какие ассоциации у вас вызывает слово «Спартак»?

— Я наблюдаю за командой. Мне не нравилось, когда травили Калиниченко. Поэтому порадовался за Максима, когда он забил два важных мяча. Макс — способный игрок, который в отдельном матче сам может решить исход встречи. Еще при Владимире Федотове Калиниченко нередко забивал важные мячи с дальних дистанций, после которых игра практически заканчивалась.

— Когда впервые сдавали допинг-пробу после ухода из «Спартака»?

— Когда выступал за одесский «Черноморец». Некоторые переживания в этот момент были. Но продлились они буквально сутки — до оглашения результатов допинг-теста. Он оказался отрицательным. Впрочем, нам еще в «Спартаке» говорили, что препарат можно будет обнаружить в организме максимум в течение 60 дней после его принятия.

— Помните, за что вас попросили из «Спартака»?

— Там было две истории. Сначала мы проиграли «Рубину». Не знаю почему, но сразу же после игры, в раздевалке, Сергей Юран очень сильно взъелся на меня и Егора Титова. Дескать, мы очень много общаемся с Андреем Червиченко, вечно чем-то недовольны, говорим с ним о какой-то тактике. А сами играем плохо. Андрей Чернышов стоял рядом. Титов промолчал. А я ответил, что с президентом «Спартака» мы на эти темы не общаемся. Не обсуждаем с ним стартовый состав, стратегию и тактику на матчи.

— Дальше — больше?

— На следующий день перед тренировкой меня вызвали Шикунов, Чернышов и Юран. Мне с ходу объявили, чтобы я искал себе новую команду. Ребята пошли на тренировку, а я — в свою комнату. Оттуда позвонил Червиченко. Рассказал о том, что меня захотели убрать. Он удивленно спросил: «Как убрать?». «А вот так, — отвечаю, — мне сказали искать другую команду». Андрей Владимирович говорит, дескать, подожди, разберемся. Через некоторое время мы с Титовым приезжаем к нему. Поговорили. Он сказал: «Владик, не переживай, все будет нормально».

Затем я переговорил с представительницей учредителей клуба Анной Завершинской. «Как, тебя убрали? Чернышов не имеет права такое делать, ведь мы платим деньги. Если мы ему скажем, ты будешь играть». В итоге пришли к тому, что я остаюсь в «Спартаке». Если буду нужен тренерскому штабу, меня будут ставить в состав. Не буду нужен — все равно буду тренироваться с первой командой. Я опять приехал в команду. На носу игра с «Шинником». Я нахожусь в двойственной ситуации. С одной стороны, вроде как отстранен, а с другой — вновь вернулся в команду. Тренируюсь с ребятами. Из тренерского штаба со мной никто не разговаривал. Даже в глаза не смотрели. Но перед игрой меня вызвал Юран и спросил, готов ли я. Я ответил, что всегда готов. Юран сказал: «Ну тогда выходи, играй».

— То есть это были еще цветочки, а ягодки последовали потом?

— Да, роковой для меня оказалась вторая история. Но о ней сейчас рассказывать нет никакого желания.

— Тогда расскажите, кто из легионеров «Спартака» запомнился вам больше всего?

— Кебе, конечно. Уникальный парень. Не знаю, как сейчас, но на тот момент с головой у него определенно было что-то не в порядке. Он производил впечатление пассивного человека, но иногда у него возникала резкая агрессия. Ребята рассказывали, что одного из одноклубников он как-то ждал в халате и с кинжалом у нашего автобуса — якобы тот его обидел.

Оценил в «Спартаке» и хитрость бразильцев. Перед играми они придумывали себе травмы. Лечились долго. Но когда на подходе были еврокубки, они быстро выздоравливали — хотели засветиться в Европе. Впрочем, думаю, так было не только в «Спартаке».

— После ухода из «Спартака» вы были на просмотре в «Кельне», «Майнце» и «Фейеноорде». Кто договаривался о вашем просмотре?

— Агент Воронина Андрей Головаш. У меня было устойчивое желание продолжить свою игровую карьеру в одном из клубов Западной Европы. Но не сложилось. «Фейеноорду» я не подошел из-за роста (рост Ващука — 180 см. — М.Р.). В «Майнце» пробыл около месяца. Уже надеялся подписать контракт. Но затем немцы купили другого игрока, на которого потратили весь свой трансферный бюджет. Вроде как тот парень был родственником президента «Майнца».

— При этом вы долго не могли забрать свой трансфер у «Спартака».

— Да, Червиченко не горел желанием мне его отдавать. У нас на этой почве даже возникла конфликтная ситуация. Точно так же Андрей Владимирович поступил с целой группой молодых игроков. Один человек помог мне разрешить этот вопрос.

— Несколько недель назад в «Динамо» появился новый тренер по физподготовке — итальянец Винченцо Пинколини, который до «Динамо» работал на этой же должности в «Парме», «Атлетико» и «Милане». Что изменилось с его приходом?

— Пинколини полностью изменил разминочный процесс. Сам подход к разминке стал совершенно иным. Она стала намного интенсивнее, во время разминки мы хорошо разогреваемся. Появилось много новых упражнений. Надеюсь, теперь в «Динамо» в связи с этим будет меньше травм. Под его началом все ребята работают с удовольствием.

— Когда у вас заканчивается контракт с «Динамо»?

— В июле 2008 года.

— С чем у вас ассоциируется прошлогодний чемпионат мира в Германии?

— С играми, которые я сыграл за сборную Украины. Изначально было глубокое разочарование — дебютный поединок на мундиале мы с крупным счетом проиграли испанцам, а я был удален в начале матча. После этого меня сильно опустили в грязь. Но затем мы исправились и дальше получали удовольствие от игры.

— С латинского «ветеран» переводится как «опытный». То есть вас уже можно смело величать ветераном?

— Мне не нравится слово «ветеран». В моем понимании, ветераны — это люди, которые уже завершили активную карьеру и выходят на зеленый газон в показательных матчах ветеранов. «Опытный игрок» — такое словосочетание мне импонирует больше. Считаю, что без опытных игроков не может успешно выступать ни одна высококлассная команда. На одной молодежи ведь далеко не уедешь.

— Вы пришли в «Динамо» 14 лет назад — в 1993 году. Вместе с вами в команде появились Александр Шовковский и Сергей Федоров. Там еще история какая-то возникла.

— Дело в том, что мы все уже на момент приглашения в «Динамо» подписали контракт с бориспольским «Борисфеном». И, уже получив приглашение от киевлян, собрались и решили, что должны держать слово перед «Борисфеном». Однако, когда я услышал, что тренер видит меня в основном составе «Динамо», решил определить свою судьбу самостоятельно, вопреки джентльменскому соглашению с ребятами. О своем решении парням сразу же и сказал.

— Вы прошли школу Валерия Лобановского. Существует устойчивое мнение, что у Лобановского в команде футболист на высшем уровне не мог выступать больше чем пять лет. Согласны с такой оценкой?

— Согласен. Хотя когда Валерий Васильевич вернулся в «Динамо», то физические нагрузки были просто сумасшедшие. Образно говоря, в первом сезоне мы пробежали все, что только было можно. Во втором сезоне бегали значительно меньше. А в третьем нагрузки были вообще минимальные. Наверное, на тот момент так было нужно. По крайней мере, о правильности такой методики красноречиво свидетельствовали наши результаты в Лиге чемпионов.

— Однако теперь, увы, другие времена. После традиционных многолетних неудач киевского «Динамо» на евроарене вы все равно говорите, что ваша мечта — выиграть Лигу чемпионов. Не слишком ли громко сказано?

— На самом деле в этом нет ничего нереального. В нас и тогда, при Валерии Васильевиче, никто не верил, но «Динамо» дошло до полуфинала. Сейчас же просто никто не понимает, какой объем работы мы проводим внутри команды. Коренным образом меняется стратегия развития команды и клуба. Нужно просто подождать.

— Как-то вы сказали, что, когда нет настроения, женщины идут к стилистам. Это умозаключение вы сделали исходя из поведения своей супруги?

— (Смеется.) Да нет, это я в общем.

— А куда идет мужчина, когда у него нет хорошего настроения? Налево?

— Думаю, мужчина в этом случае уже никуда не идет.